– Планы? – удивилась я, отступая на шаг, пока могла контролировать себя.

– Ухум, – на его дьявольски притягивающих взор губах появилась ухмылка.

Мне не нравился тон, с которым говорил Алек, и выражение его лица, но я должна была убираться. То, что я, застыв, таращусь на его губы, стало очевидно не только мне. Я быстро кивнула и на космической скорости понеслась в свою комнату. Надеюсь, Алек расценит мою спешку как желание скорее узнать его планы.

Оказавшись в комнате, я украдкой покосилась на дверь ванной, но откинула мысли. Не могла же я теперь переехать в душ и находиться под холодной водой постоянно. Упав на кровать, уткнулась лицом в подушку и поборола дикое желание завопить. Возможно, так я смогла избавиться хотя бы отчасти разрывающих грудь эмоций. Меня пробирало негодование, я так сильно злилась на себя за неспособность взять вверх над ситуацией. Было уже поздно. Мне нравился Алек со всем своим огромным списком недостатков. Мне даже нравилась эта чертова высокомерная ухмылка на его идеальных губах. Губах, которые частенько выдают в мою сторону идиотские шуточки. Которые так же стали для меня чем-то невероятно необъяснимым. Я безумно желала вцепиться ногтями в шею Алека, но уверена, только для того, чтобы после поцеловать. Впервые в жизни я ощущала, что у меня есть сердце, не просто как жизненно важный орган, а как отдельная часть, у которой есть весомое право голоса. Оно могло чувствовать и управлять моими действиями и мыслями.

Мелодия на звонке заставила оторвать голову от подушки и взглянуть на стол. Я подошла и увидела имя звонящего «Егор», пару минут я раздумывала стоит ли вообще отвечать, но потом поняла – мне нужно как можно скорее отвлечься.

– Привет! – без лишних раздумий я решила действовать по полной программе, кокетничая с ним.

– Привет! – Егор неловко засмеялся. – Не ожидал застать тебя в таком расположении духа. Могу ли я осмелится предположить, что сегодня ты лучше себя чувствуешь?

Хуже во множество раз, но ведь на такое впечатление я и надеялась.

– Вроде как, да…

Я ненавидела лгать, но очень хотела, чтобы ложь стала правдой, искренне рассчитывая, что Егор может это как раз и подправить.

Он с секунду помолчал, его голос стал хриплым и взволнованным.

– Значит ли это, что я могу пригласить тебя на свидание?

Что-то во мне отозвалось отрицанием, и мне пришлось зажмурить глаза, чтобы заставить себя улыбнуться.

– Да. Можешь, – мягко ответила я, вложив в свой голос максимум стараний.

– Ух ты, – ошеломленно выдохнул он. – А я уж готовился тебя умолять, чтобы ты согласилась.

– Ох, – ответно растерялась я. – Ну тогда я, пожалуй, заберу свои слова обратно, чтобы узнать, как ты собирался это делать.

Что это? Неужели, я действительно начала флиртовать с ним? Определенно хороший знак, и глупая улыбка на моих губах это подтверждала.

– Как на счет такого – если я и сегодня не увижу твои восхитительные карие глаза, то этот день будет прожит для меня зря.

Я на секунду впала в изумлении. Он запомнил цвет моих глаз, и говорил он так, словно действительно верил своим словам, меня это искренне поразило, и сомнения о свидании в тот же момент исчезли.

– Думаю, что я согласна на все сто процентов.

Неизвестно с чего, но я была уверена, что он улыбается.

– Часов в восемь подойдет?

– Безусловно.

Я и сама по-прежнему улыбалась.

– Тогда я за тобой заеду. Мне нужен только твой адрес.

Продиктовав его, я попрощалась с Егор, думая о том, насколько правильное приняла решение.

– Мне казалось, вчера мы пришли к соглашению.

В груди у меня все вздрогнуло, когда я резко повернулась на громоподобный голос Алека, попадая в тот час под атаку его темных глаз. С мгновение я не знала, что ответить, справляясь с дрожью во всем теле.

– Я не припомню, чтобы давала обещание не ходить на свидание.

Было трудно выстоять, а тем более вложить в голос беспечности и наглости, но по шкале равнодушия я почти метила на твердую семерку.

– Это небезопасно сейчас.

Глаза Алека прожигали мои, я видела в них неописуемую злость, и хотя он оставался по-прежнему сдержанным, я все равно подбирала слова во избежание худшего. Правда, где-то совсем в глубине, тихий злостный голосок нашептывал нелепые предположения его поведения. Я пару раз глубоко вдохнула и отложила телефон в сторону, найдя причину отвести взгляд.

– Знаешь, я… – набравшись мужества, я вернула взгляд к Алеку. – Я думаю, тебе не следует меня так опекать. Паша меня не тронул, да и если что-то случиться… В общем я не хочу, чтобы ты брал на себя вину и вел себя так, словно обязан.

Алек опустил обе руки в карманы и поджал губы, словно сдерживал улыбку, но, скорее, совершенно обратную веселью.

– Я сам принял решение находиться здесь, – его глаза прошлись по комнате, когда он обратил их ко мне, я нервно сглотнула. Они с такой легкостью приводили меня в сомнения. – А мое решение никем не оспаривается. Так же, как и мои слова. И я говорю – свидание отменяется!

– Ну, уж нет! – возразила я, поддетая его самонадеянным заявлением. – Я не собираюсь покорно слушаться тебя, когда речь идет о моей личной жизни. Я сама буду принимать решения, можно мне куда-то ходить или нет.

Но Алек лишь высмеял мое стремление отстоять свое право голоса.

– Припоминается мне, что еще не так давно ты была категорически против того, что тебе подберут пару. Или ты действительно подумала, что в этом есть что-то большее, чем предоставление новой Альфы первому на очереди жениху?

Удар ниже пояса. Я даже почти почувствовала, как упрекающий взгляд Алека его нанес мне.

– Я… – слов не находилось, у меня ничего не имелось, чтобы оспорить прежнее заявление, но сейчас был смысл только в том, чтобы не показывать Алеку, как глубоко он задел меня. – Я повторюсь, что не обязана перед тобой оправдаться.

Но чувствовала себя отчего-то иначе, словно решение Алека имело надо мной власть, и я безумно хотела отделаться от этого.

Алек наконец кивнул, но это не означало, что он сдался. Напротив, я видела в его глазах вызов к противостоянию.

– Ты права. Не обязана, – ирония в его голосе необъяснимо разочаровывала. – Однако запомни, что так будет с каждым чистокровным, которого ты повстречаешь. И потом не удивляйся, когда внезапно заметишь, что твоя репутация идет впереди тебя.

Я опешила от услышанного, ощутив себя так, словно Алек окунул меня лицом в грязь, но ничего не смогла выудить из себя в собственную защиту. Да и через мгновение было уже некому, перед глазами осталась только захлопнувшаяся дверь.

Музыка приглушала все посторонние звуки в доме, таким образом я хотела почувствовать себя в одиночестве. Додж все еще стоял около дома, а значит Алек по-прежнему здесь. Неужели он так сильно винит себя, раз остался здесь после всего? Я не понимала его. Будь я на его месте, уже давно бы все бросила и сбежала. Что, кстати, и намеревалась сделать.